Беглый огонь - Страница 54

Я почувствовал укол зависти.

– Да ты что?! Гляди, Тополь, этак тебя и к Хозяевам Зоны на корпоративчик скоро позовут!

– Типун тебе на язык… Тебя он, кстати, тоже пару раз щелкнул. Этим… телевиком!

– Чем?

– Ну, телевиком. Объектив такой для дальней съемки. Он его специально прикручивал, чтобы снять, как ты от лабораторий к воротам топаешь. Так что тебя тоже в Хозяева Зоны записать решили.

– А чего? – Я пожал плечами. – Я вот иногда прикидываю: а что, если бы мне одним из Хозяев Зоны предложили сделаться? Как когда-то Хемулю? И, знаешь, я думаю, что отказываться бы не стал. Влился бы в коллективный разум, начал бы все здесь разруливать, каждую травиночку хребтом чувствовать…

– Во дурак.

– Есть немного. Кстати, извини, что я тебя ждать заставил. У Трофима там Содом с Гоморрой.

– Не узнаю тебя, Комбат. Извиняешься все время, как ненормальный. Где только набрался… Так что там, у ученых-то? Я уже волноваться начал.

– Да пока эти мокроступы выцыганил! Думал уже, придется их украсть у Трофима, что ли… Или конфисковать под угрозой оружия.

– В роли господина Шарикова, терроризирующего доктора Борменталя, артист театра и кино Владимир Пушкарев по прозвищу Комбат! Ваши аплодисменты, господа!

Под такой неспешный разговор мы нацепили мокроступы и перепаковали вещички в рюкзаках.

Однажды, подсев к костру, у которого варили вечерний гуляш сталкеры «Долга», я слышал замечательную песню. Был там такой куплет:

Вот это для мужчин —
Винтарь и мокроступ,
И нет таких причин,
Чтобы не брать «икру»…

Это у них очень верно было спето. «Жабью икру» действительно надо брать, чего на нее смотреть-то.

А ботинок-мокроступ – тот, который в Зоне можно у ученых арендовать, – это не просто обувь. И даже не просто обувь для хождения по воде, основанная на аномальной физике Зоны. Это именно что для настоящих мужчин. Ну как хоккей, картофельный самогон и женитьба на женщине с двумя детьми.

Хождение в мокроступе требует сноровки, внимания и в конечном итоге – недюжинной физической силы, ибо утомляет почище верховой езды без седла. Особенно – когда за плечами приличный такой рюкзак с хабаром.

Хабара у нас с Тополем не было, но вот «две вещи», полученные мной от Трофима, оказались клетками из осмистого иридия.

В каждой клетке сидел злющий крысиный волк. В потолок и дно клетки были вмонтированы разнообразные датчики – в том числе и обычные видеокамеры. После нажатия кнопки вся информация, идущая от камер и датчиков, начинала писаться на флэшку.

Забавная деталь: на клетках стояли клейма Сестрорецкого электромеханического завода. Скольким производствам Зона занятость обеспечивает!

Ну а весили эти клетки ой-ой-ой сколько. Что, в общем, нормально: у крысиного волка зубы такие, что обычные стальные прутья он рано или поздно раскрошит. Конечно, пару своих зубов он ради этого источит, чудес не бывает, но зубы-то новые отрастут…

Хождение в мокроступах выглядит вот как.

Включаем мокроступы. При этом в трубочки, проложенные вокруг артефактов, вделанных в подошвы, неравномерным потоком подается специальная магнитная жидкость. Воздействие подвижного магнитного поля в течение нескольких минут «прогревает» артефакты. Именно «прогревает», то есть, так сказать, строит в них диполи шеренгами, но еще не инициирует.

Затем мы подходим к водоему, осторожно опускаем левую ногу на поверхность воды.

Вот тут-то, при контакте с водой, в подошве мокроступа инициируются артефакты «лед-девять». Локально, в радиусе полуметра, вода кристаллизуется.

Обычные кристаллы воды, как все знают, получаются при ее охлаждении ниже нуля градусов по Цельсию и называются льдом. А «лед-девять» временно превращает воду в своего рода полимер, который имеет комнатную температуру и напоминает твердый, плотный пластик.

Более того: получившийся «пластмассовый» блин за счет особых физических и механических эффектов временно стабилизируется в жидкости. Он не скользит по воде, не погружается в нее. Вокруг ноги формируется маленькая устойчивая площадка.

Теперь осторожно ставим вторую ногу. Происходит то же самое.

Сложность техники заключается в том, что ногу нельзя опускать слишком поспешно – тогда полимеризация воды произойдет уже после того как ботинок погрузится по верхний срез подошвы или, того хуже, по щиколотку. А это чревато различными осложнениями.

Если обе ноги введены в дело аккуратно, человек в мокроступах превращается в большого игрушечного солдатика на подставке. Который стоит на воде как влитой.

Самая непростая задача теперь – пойти вперед.

– Ну что же ты, Комбат? Давай! – Тополь прошел по Янтарному озеру уже метров десять и обернулся ко мне. Я все никак не мог решиться сделать третий шаг.

– А я-то отвык, оказывается, – пробормотал я. – Ты ведь небось, – я заговорил громче, – в таких регулярно ходил у себя на Речном Кордоне, а?

– Случалось, – согласился Тополь.

– Ну а я уже забыл, когда последний раз такое делал.

– Комбат, не позорься. Начинаешь тянуть левую ногу вверх, отключаешь мокроступ, он почти сразу высвободится. Проносишь ботинок вперед, пока он в воздухе – включаешь мокроступ. А по равновесию – вперед заваливайся, ну как на коньках.

Ага, легко сказать… На коньках… Совсем не так на твоих коньках. На коньках мы катаемся без тяжелого рюкзака за плечами, без автомата… А с такими разновесами вероятность завалиться на бок – процентов семьдесят.

От подошв мокроступов в ступни и выше, в колени, шло странное тепло. Нагревалась будто не поверхность кожи, а кровь в сосудах и капиллярах. Это тоже не придавало мне уверенности. Вроде так быть не должно. Все из-за этого Каменного Неба, черт бы его побрал…